There was once a poor countryman who used to sit in the chimney-corner all evening and poke the fire, while his wife sat at her spinning-wheel. And he used to say, "How dull it is without any children about us; our house is so quiet, and other people's houses so noisy and merry!" - "Yes," answered his wife, and sighed, "if we could only have one, and that one ever so little, no bigger than my thumb, how happy I should be! It would, indeed, be having our heart's desire." Now, it happened that after a while the woman had a child who was perfect in all his limbs, but no bigger than a thumb. Then the parents said, "He is just what we wished for, and we will love him very much," and they named him according to his stature, "Tom Thumb." And though they gave him plenty of nourishment, he grew no bigger, but remained exactly the same size as when he was first born; and he had very good faculties, and was very quick and prudent, so that all he did prospered.
One day his father made ready to go into the forest to cut wood, and he said, as if to himself, "Now, I wish there was some one to bring the cart to meet me." - "O father," cried Tom Thumb, "I can bring the cart, let me alone for that, and in proper time, too!" Then the father laughed, and said, "How will you manage that? You are much too little to hold the reins." - "That has nothing to do with it, father; while my mother goes on with her spinning I will sit in the horse's ear and tell him where to go." - "Well," answered the father, "we will try it for once." When it was time to set off, the mother went on spinning, after setting Tom Thumb in the horse's ear; and so he drove off, crying, "Gee-up, gee-wo!" So the horse went on quite as if his master were driving him, and drew the waggon along the right road to the wood. Now it happened just as they turned a corner, and the little fellow was calling out "Gee-up!" that two strange men passed by. "Look," said one of them, "how is this? There goes a waggon, and the driver is calling to the horse, and yet he is nowhere to be seen." - "It is very strange," said the other; "we will follow the waggon, and see where it belongs." And the wagon went right through the wood, up to the place where the wood had been hewed. When Tom Thumb caught sight of his father, he cried out, "Look, father, here am I with the wagon; now, take me down." The father held the horse with his left hand, and with the right he lifted down his little son out of the horse's ear, and Tom Thumb sat down on a stump, quite happy and content. When the two strangers saw him they were struck dumb with wonder. At last one of them, taking the other aside, said to him, "Look here, the little chap would make our fortune if we were to show him in the town for money. Suppose we buy him." So they went up to the woodcutter, and said, "Sell the little man to us; we will take care he shall come to no harm." - "No," answered the father; "he is the apple of my eye, and not for all the money in the world would I sell him." But Tom Thumb, when he heard what was going on, climbed up by his father's coat tails, and, perching himself on his shoulder, he whispered in his ear, "Father, you might as well let me go. I will soon come back again." Then the father gave him up to the two men for a large piece of money. They asked him where he would like to sit, "Oh, put me on the brim of your hat," said he. "There I can walk about and view the country, and be in no danger of falling off." So they did as he wished, and when Tom Thumb had taken leave of his father, they set off all together. And they travelled on until it grew dusk, and the little fellow asked to be set down a little while for a change, and after some difficulty they consented. So the man took him down from his hat, and set him in a field by the roadside, and he ran away directly, and, after creeping about among the furrows, he slipped suddenly into a mouse-hole, just what he was looking for. "Good evening, my masters, you can go home without me!"cried he to them, laughing. They ran up and felt about with their sticks in the mouse-hole, but in vain. Tom Thumb crept farther and farther in, and as it was growing dark, they had to make the best of their way home, full of vexation, and with empty purses.
When Tom Thumb found they were gone, he crept out of his hiding-place underground. "It is dangerous work groping about these holes in the darkness," said he; "I might easily break my neck." But by good fortune he came upon an empty snail shell. "That's all right," said he. "Now I can get safely through the night;" and he settled himself down in it. Before he had time to get to sleep, he heard two men pass by, and one was saying to the other, "How can we manage to get hold of the rich parson's gold and silver?" - "I can tell you how," cried Tom Thumb. "How is this?" said one of the thieves, quite frightened, "I hear some one speak!" So they stood still and listened, and Tom Thumb spoke again. "Take me with you; I will show you how to do it!" - "Where are you, then?" asked they. "Look about on the ground and notice where the voice comes from," answered he. At last they found him, and lifted him up. "You little elf," said they, "how can you help us?" - "Look here," answered he, "I can easily creep between the iron bars of the parson's room and hand out to you whatever you would like to have." - "Very well," said they, ff we will try what you can do." So when they came to the parsonage-house, Tom Thumb crept into the room, but cried out with all his might, "Will you have all that is here?" So the thieves were terrified, and said, "Do speak more softly, lest any one should be awaked." But Tom Thumb made as if he did not hear them, and cried out again, "What would you like? will you have all that is here?" so that the cook, who was sleeping in a room hard by, heard it, and raised herself in bed and listened. The thieves, however, in their fear of being discovered, had run back part of the way, but they took courage again, thinking that it was only a jest of the little fellow's. So they came back and whispered to him to be serious, and to hand them out something. Then Tom Thumb called out once more as loud as he could, "Oh yes, I will give it all to you, only put out your hands." Then the listening maid heard him distinctly that time, and jumped out of bed, and burst open the door. The thieves ran off as if the wild huntsman were behind them; but the maid, as she could see nothing, went to fetch a light. And when she came back with one, Tom Thumb had taken himself off, without being seen by her, into the barn; and the maid, when she had looked in every hole and corner and found nothing, went back to bed at last, and thought that she must have been dreaming with her eyes and ears open.
So Tom Thumb crept among the hay, and found a comfortable nook to sleep in, where he intended to remain until it was day, and then to go home to his father and mother. But other things were to befall him; indeed, there is nothing but trouble and worry in this world! The maid got up at dawn of day to feed the cows. The first place she went to was the barn, where she took up an armful of hay, and it happened to be the very heap in which Tom Thumb lay asleep. And he was so fast asleep, that he was aware of nothing, and never waked until he was in the mouth of the cow, who had taken him up with the hay. "Oh dear," cried he, "how is it that I have got into a mill!" but he soon found out where he was, and he had to be very careful not to get between the cow's teeth, and at last he had to descend into the cow's stomach. "The windows were forgotten when this little room was built," said he, "and the sunshine cannot get in; there is no light to be had." His quarters were in every way unpleasant to him, and, what was the worst, new hay was constantly coming in, and the space was being filled up. At last he cried out in his extremity, as loud as he could, "No more hay for me! no more hay for me!" The maid was then milking the cow, and as she heard a voice, but could see no one, and as it was the same voice that she had heard in the night, she was so frightened that she fell off her stool, and spilt the milk. Then she ran in great haste to her master, crying, "Oh, master dear, the cow spoke!" - "You must be crazy," answered her master, and he went himself to the cow-house to see what was the matter. No sooner had he put his foot inside the door, than Tom Thumb cried out again, "No more hay for me! no more hay for me!" Then the parson himself was frightened, supposing that a bad spirit had entered into the cow, and he ordered her to be put to death. So she was killed, but the stomach, where Tom Thumb was lying, was thrown upon a dunghill. Tom Thumb had great trouble to work his way out of it, and he had just made a space big enough for his head to go through, when a new misfortune happened. A hungry wolf ran up and swallowed the whole stomach at one gulp. But Tom Thumb did not lose courage. "Perhaps," thought he, "the wolf will listen to reason," and he cried out from the inside of the wolf," My dear wolf, I can tell you where to get a splendid meal!" - "Where is it to be had?" asked the wolf. "In such and such a house, and you must creep into it through the drain, and there you will find cakes and bacon and broth, as much as you can eat," and he described to him his father's house. The wolf needed not to be told twice. He squeezed himself through the drain in the night, and feasted in the store-room to his heart's content. When, at last, he was satisfied, he wanted to go away again, but he had become so big, that to creep the same way back was impossible. This Tom Thumb had reckoned upon, and began to make a terrible din inside the wolf, crying and calling as loud as he could. "Will you be quiet?" said the wolf; "you will wake the folks up!" - "Look here," cried the little man, "you are very well satisfied, and now I will do something for my own enjoyment," and began again to make all the noise he could. At last the father and mother were awakened, and they ran to the room-door and peeped through the chink, and when they saw a wolf in occupation, they ran and fetched weapons - the man an axe, and the wife a scythe. "Stay behind," said the man, as they entered the room; "when I have given him a blow, and it does not seem to have killed him, then you must cut at him with your scythe." Then Tom Thumb heard his father's voice, and cried, "Dear father; I am here in the wolfs inside." Then the father called out full of joy, "Thank heaven that we have found our dear child!" and told his wife to keep the scythe out of the way, lest Tom Thumb should be hurt with it. Then he drew near and struck the wolf such a blow on the head that he fell down dead; and then" he fetched a knife and a pair of scissors, slit up the wolf's body, and let out the little fellow. "Oh, what anxiety we have felt about you!" said the father. "Yes, father, I have seen a good deal of the world, and I am very glad to breathe fresh air again." - "And where have you been all this time?" asked his father. "Oh, I have been in a mouse-hole and a snail's shell, in a cow's stomach and a wolfs inside: now, I think, I will stay at home." - "And we will not part with you for all the kingdoms of the world," cried the parents, as they kissed and hugged their dear little Tom Thumb. And they gave him something to eat and drink, and a new suit of clothes, as his old ones were soiled with travel.
Бедняк-крестьянин сидел однажды вечерком у очага и подгребал уголья, а жена его рядом с ним сидела и пряла. И сказал он жене: "Как это жалко, что у нас детей нет! У нас в доме такая тишина, а в других-то домах и шумно, и весело". - "Да, - отвечала со вздохом жена, - хоть бы один был у нас ребеночек, хоть бы самый малюсенький, вот с мизинчик - я была бы уже довольна; мы бы его как любили-то!"
Случилось вскоре после того, что жена затяжелела и родила ребенка, и ребенок родился здоровый и телом складный, но зато ростом был не больше пальца.
И отец с матерью сказали: "Мы такого точно себе и желали, и он должен быть нам милым дитятком!" И назвали они его за его рост Мальчик-с-пальчик.
Они кормили его, ничего не жалея, а ребеночек все же не вырастал и оставался таким же маленьким, как родился; но глазенки у него светились разумом, и вскоре он выказал себя умным и правдивым малым, которому притом же была во всем удача.
Случилось однажды крестьянину в лес собраться для рубки дров, и он сказал про себя: "Хорошо было бы, кабы кто-нибудь потом, как нарублю дров, подъехал в лес с повозкой". - "Батюшка, - сказал Мальчик-с-пальчик, - повозку вам я возьмусь доставить; положитесь на меня, она будет в лесу вовремя".
Отец рассмеялся и сказал: "Где же тебе это сделать? Ты слишком мал и потому не можешь вести лошадь под уздцы". - "Это ничего не значит, батюшка! И если только матушка запряжет лошадей в повозку, я заберусь лошади в ухо и стану ей указывать, куда ей следует идти". - "Ну, что ж. Пожалуй, попробуем разок", - сказал отец.
Когда пришло время, мать запрягла лошадей в повозку и посадила сыночка лошади в ухо, и стал оттуда малютка править лошадью - покрикивать на нее, то понукая, то сдерживая. И все пошло как по маслу, и повозка направилась прямым путем в лес.
Случилось, между прочим, так, что в то время, как повозка заворачивала за угол и малютка кричал лошади: "Правей, правей!" - шли мимо каких-то два незнакомца. "Что бы это значило? - сказал один из них. - Вот идет повозка, и возчик покрикивает на лошадь, а самого его не видать". - "Тут нечисто дело, - сказал другой, - пойдем-ка за повозкой следом и посмотрим, где она остановится".
А повозка-то въехала в лес и подъехала как раз к тому месту, где отец рубил дрова.
Когда Мальчик-с-пальчик завидел своего отца, он крикнул: "Видишь ли, батюшка, вот я и приехал к тебе с повозкою; сними же меня и опусти наземь".
Отец левою рукою ухватил лошадь под уздцы, а правою вынул из уха лошади своего милого сыночка, который и опустился на землю веселый-превеселый, и уселся на соломинку.
Когда двое незнакомцев увидели малютку, то они не могли опомниться от изумления. Один из них отвел другого в сторону и сказал: "Послушай, ведь этот мальчиккрошка мог бы нас осчастливить, если бы мы стали его показывать за деньги в большом городе. Давай-ка купим его!"
Подошли они к крестьянину и говорят: "Продай-ка нам этого маленького человечка; ему у нас будет хорошо". - "Нет, - отвечал отец, - не продам: это дитя моего сердца, не возьму за него всего золота, что есть на свете". А Мальчик-с-пальчик, услышав разговор отца с незнакомцами, вскарабкался по складкам платья к отцу на плечо и шепнул ему на ухо: "Батюшка, продай ты меня, уж я вернусь к тебе!" Тогда отец и отдал его за крупную сумму денег этим незнакомцам.
"Куда нам тебя посадить?" - спросили они у него. "А вот посадите меня на поля вашей шляпы: там я могу и расхаживать, и местность кругом озирать, и не упаду оттуда". Они так и сделали, и когда Мальчик-с-пальчик простился с отцом, они пустились в путь.
Так шли они до самых сумерек, когда малютка сказал им: "Спустите-ка меня на минутку!" - "Зачем?" - "Нужно". - "Ну, стоит ли из-за этого слезать? - сказал человек, у которого малютка сидел на шляпе. - Не беспокойся ни о чем; ты ведь как птичка, а от них кому не попадает!" - "Нет! - сказал Мальчик-с-пальчик. - Я знаю, как себя вести следует, поскорее спустите меня".
Делать нечего, пришлось незнакомцу снять шляпу и опустить малютку на придорожное поле; там он прыгнул разок-другой да пополз в сторону между комьями пашни, да скользнул в мышью норку, которую разыскал тут же, и со смехом крикнул незнакомцам: "Добрый вечер, господа, можете и без меня идти домой подобру-поздорову".
Те стали бегать и взад и вперед и тыкать палкою в мышиную нору, но все было напрасно: Мальчик-с-пальчик все дальше и дальше забирался в нору, а так как вскоре совсем стемнело, то они должны были отправиться домой с досадою и с пустым кошелем.
Когда Мальчик-с-пальчик заметил, что они ушли, он снова вышел на свет Божий из своего подземелья. "По полю в темноте ходить опасно, - сказал он, - пожалуй, еще сломишь себе шею либо ногу!" После этого на пути ему попалась пустая раковина улитки. "Ну, слава Богу, - подумал он, - там я проведу ночь спокойно". И уселся в раковину.
Уж он сбирался и заснуть, когда услышал, что мимо идут двое и разговаривают между собою: "Как бы нам ухитриться и стянуть у богатого пастора деньги и серебро его?" - "А я бы научил тебя!" - крикнул Мальчик-с-пальчик. "Что это? - спохватился в испуге один из воров. - Мне послышалось, что кто-то здесь говорит".
Они приостановились и стали прислушиваться; тогда малютка опять сказал им: "Возьмите меня с собою, так я вам помогу". - "Да где же ты?" - "А вот поищите на земле и заметьте, откуда голос выходит", - отвечал он.
Тут наконец воры его отыскали и подняли его. "Ты, маленькое дрянцо! Как же можешь ты нам помочь?" - сказали они. "А вот как: я пролезу между железными прутьями в кладовую пастора и оттуда буду вам подавать то, что вы укажете". - "Ну что же, посмотрим, что ты сможешь сделать".
Когда они подошли к дому пастора, Мальчик-с-пальчик залез в кладовую и тотчас стал кричать ворам во весь голос: "Все вам отсюда подавать, что здесь есть?" Воры испугались и сказали: "Говори тише, не то всех разбудишь". Но Мальчик-с-пальчик будто бы не понял их и закричал снова: "Вам что подавать-то? Все ли, что здесь есть?"
Это услыхала кухарка, спавшая в соседней комнате, приподнялась на постели и стала прислушиваться. А воры тем временем со страха отбежали от дома и едва-едва могли опять ободриться настолько, что стали думать: "Маленький плутишка хочет просто подшутить над нами".
Они опять вернулись к кладовой и шепнули ему: "Полно тебе дурачиться, да подай ты нам хоть что-нибудь оттуда!" Тогда уж Мальчик-с-пальчик еще раз крикнул, как мог громче: "Я вам все готов подать, - протяните сюда руки".
Кухарка расслышала эти слова совершенно ясно, вскочила с постели и распахнула дверь кладовой. Воры бросились бежать и улепетывали так, как будто за ними сам черт гнался по пятам; а кухарка, никого не видя, пошла зажечь свечу.
Как только она вошла в кладовую со свечой, так тотчас же Мальчик-с-пальчик юркнул незаметно за дверь и пробрался на сеновал; кухарка же, обшарив все уголки и ничего не отыскав, опять улеглась в постель и подумала, что слышанные ею голос и слова почудились ей во сне.
А Мальчик-с-пальчик залез в сено и выискал себе чудесное местечко; там он и думал проспать до рассвета и затем уж направиться обратно, в дом родительский.
Но ему суждено было еще многое испытать! Мало ли всяких бед на свете!..
Кухарка на рассвете поднялась с постели, чтобы снести корм скоту. Прежде всего пошла она на сеновал, где захватила полную охапку сена и именно в том месте, где бедный Мальчик-с-пальчик спал.
Но спал он так крепко, что ничего не видел и не заметил, и проснулся уже только тогда, когда очутился во рту у коровы, которая и его захватила вместе с сеном. "Ах, Боже мой! Да как это я в валяльную мельницу попал?" - воскликнул он, однако же вскоре догадался, где находится.
И стал приноравливаться, как бы не попасть корове на зубы, и затем все же должен был вместе с пищей проникнуть в желудок коровы. "В этой комнатке позабыли, должно быть, прорубить окошки, - сказал малютка, - да и солнышко сюда не светит, и свечи сюда не вносят!"
Вообще, помещение это не очень ему понравилось, а всего-то хуже было то, что сверху в желудок вваливались все новые и новые запасы сена и потому в желудке становилось все теснее и теснее. С перепугу Мальчик-с-пальчик и закричал что есть мочи: "Не давайте мне больше свежего корма, не давайте!"
Служанка как раз в это время доила корову и, когда услышала слова малютки и, никого не видя, сообразила, что это тот же самый голос, который послышался ей и ночью, то перепугалась так, что свалилась со скамеечки и молоко пролила.
Она побежала впопыхах к своему хозяину и крикнула: "Господи Боже мой, господин пастор, ведь корова-то у нас заговорила!" - "Ты, видно, с ума сошла?" - отвечал ей пастор; однако же сам сошел в хлев и захотел посмотреть, в чем дело.
Но чуть только он переступил порог хлева, Мальчик-с-пальчик опять закричал: "Не давайте вы мне больше свежего корма! Не давайте!" Тут уж и сам священник перепугался, подумал, что в корову вселился злой дух и приказал ее заколоть.
Корову убили, а желудок ее, в котором сидел Мальчик-с-пальчик, выбросили на навозную кучу. Малютка с великим трудом стал из желудка выбираться и расчищать в нем место; но едва только он захотел из желудка выглянуть на свет Божий, пришла новая беда: набежал голодный волк и разом проглотил весь желудок.
Однако же Мальчик-с-пальчик не упал духом. "Может быть, - подумал он, - я с волком-то еще и сговорюсь". И закричал волку из брюха: "Милый волчок! Я знаю, где тебе найти лакомый кусок!" - "А где же бы это могло быть?" - сказал волк. "А вот в такой-то и такой-то дом можно пробраться через сточную трубу, и там найдешь ты сала, колбас и всякого печенья, сколько душе угодно", - и с величайшей точностью описал ему дом своего отца.
Волк не заставил себе это повторять дважды, залез в дом ночью через сточную трубу и нажрался в тамошней кладовой, насколько сил у него хватило. Когда же наелся, то хотел улизнуть, однако же никак не мог: так раздулось у него брюхо от пищи. На это-то Мальчик-с-пальчик и рассчитывал и поднял у волка в брюхе страшный шум и возню, стучал и кричал что было мочи. "Да уймешься ли ты? - сказал ему волк. - Ведь ты так всех в доме перебудишь!" - "Мало ли что! - отвечал ему малютка. - Ты небось наелся досыта, а я вот хочу повеселиться!" И опять стал кричать во все горло.
От этого крика проснулись наконец его отец и мать, прибежали в кладовую и стали смотреть в скважину. Увидев в кладовой волка, оба побежали и принесли: муж - топор, а жена - косу. "Стань позади, - сказал муж жене, когда они вошли в кладовую, - и, коли я ему нанесу удар, да он с него не подохнет, тогда ты на него накидывайся и распори ему брюхо косой".
Тогда услышал Мальчик-с-пальчик голос своего отца и воскликнул: "Батюшка, я здесь - сижу в брюхе у волка!" - "Слава Богу, - воскликнул отец, - наше милое детище опять отыскалось!" - и велел жене убрать косу, чтобы ею как-нибудь не повредить малютке.
А затем размахнулся топором и нанес волку такой удар по голове, что тот сразу растянулся мертвый; после этого они сыскали нож и ножницы, взрезали зверю живот и снова вытащили малютку на свет Божий.
"Ах, - сказал отец, - какие мы тревоги из-за тебя вынесли!" - "Да, батюшка, много я побродил по свету; слава Богу, что опять выбрался на свежий воздух!" - "Где же ты побывал?" - "Ах, батюшка, и в мышьей норе, и в коровьем желудке, и волчьем брюхе; теперь уж никуда от вас не уйду!" - "И мы тоже не продадим тебя больше никому, ни за какие богатства в мире!" - ответили малютке родители и целовали, и ласкали своего мальчика-крошку. Они его и напоили, и накормили, и даже новую пару платья ему сшили, потому что его одежонка во время странствий совсем была перепорчена.