Egyszer volt egy ember s annak felesége. Ez az ember azt mondja a feleségének:
- Hallod-e, asszony, én most elmegyek, három napig haza sem jövök. Ha ezalatt ide jön a bellér s meg akarja venni a teheneinket, kétszáz forinton alól egy krajcárral se add. Értetted?
- Értem, értem, mondotta az asszony, csak menjen Isten hirével.
- Jó, jó, de hát neked ott, ahol az észt mérték, nagyon kevés jutott volt, azért még egyszer mondom, hogy oda ne add kétszáz forinton alól, mert - az Isten Istenem ne legyen, ha el nem töröm a pálcámat a hátadon!
Elmegy az ember s másnap csakugyan jön a bellér, nézi a teheneket, jóformán még nem is alkuszik, megigér három tehénért kétszáz forintot. Ő, maga mondta, hogy annyit testvérek közt is megérnek. Azzal eloldotta a teheneket a jászol mellől, kihajtotta az udvarra, előhajtja a kapuig, de bezzeg eszébe sem jutott, hogy a pénzt kifizesse.
- Hohó, mondta az asszony, hát a kétszáz forint?
- Az ám, a kétszáz forint, mondta a bellér. Ejnye, no, otthon felejtettem a bugyellárisomat. Várjon csak kend, mondok valamit. Elhajtok két tehenet, a harmadik tehenet pedig itt hagyom zálogban.
Az asszony ebbe jó szívvel beléegyezett, hogyne, mikor egy tehén otthon maradt zálogban! Hej, gondolta magában, hogy örül majd az ura, ha haza jön. Ennél okosabban már csak nem végezhette volna a dolgát.
Három nap múlva hazajön az ember s kérdi:
- Eladtad-e a teheneket, feleség?
- El bíz' én, lelkem uram, még pedig kétszáz forintért.
- Hol a pénz?
- Azt még nem adta meg, mert otthon felejtette a bugyillárisát, de zálogban itt hagyta a kisebbik tehenünket, mig a pénzt elhozza. Úgy-e, okosan csináltam a dolgot? A kicsi tehén kevesebbet eszik.
Hej, szőrnyű haragra gerjedt az ember! Neki szaladt az asszonynak, ráhúzta a pálcáját, hogy kékre verje a hátát, de mégis meggondolta magát s azt mondta:
- Megérdemelnéd, hogy eltörjem a hátadon a pálcát, de nem teszem, te világbolondja, te! Hallod-e, kimegyek az országútra, ott leülök, várok három napig s ha ezalatt találok valakit, ki nálad ostobább, nem verlek meg, de ha nem találok, úgy elnáspágollak, hogy holtad napjáig megemlegeted!
Azzal kiment az országútra, ott leűlt egy kőre s várta, hogy kik jönnek arrafelé. Hát egyszer jön egy asszony, ökrös szekéren. Ez az asszony a szekér közepén állott, pedig a szekérben volt zsúp elég, ráülhetett volna, úgy hajtotta az ökröket. Gondolta magában az ember:
- No, úgy látszik, hogy ez az lesz, a kit én keresek.
Hirtelen felugrott a kőről, a szekér elé szaladott s mind ott táncolt, ugrált, mintha megbolondúlt volna.
- Mit csinál kend, földi, szólította meg az asszony. Honnét jön, mi járatban van? Sohasem láttam még kendet!
- Hát hogy is látott volna, mikor az égből estem alá, felelt az ember, s most nem tudom, hogy jutok vissza ismét. Nem vihetne fel kelmed?
- Nem bíz' én, lelkem, mert nem tudom az útat az égbe. De ha kend az égből jön, megmondhatná, mit csinál az uram, a ki ezelőtt három esztendővel halt meg. Látta-e?
- Láttam bizony, hogyne láttam volna. Hej, rossz sora van ott a kend urának. Juhokat őríz s egész nap szaladgál utánuk hegyen, völgyön, erdőn, mezőn keresztűl. A gúnyája mind leszakadozott a testéről, szabó pedig nincs, aki mást csináljon, mert, hiszen tudja kend, hogy Szent Péter nem ereszti be a szabókat a mennyországba.
- Ó, Istenem, Istenem, sápítozott az asszony, ki hitte volna, hogy ilyen szomorú sorsra jut az én szegény, jó uram! Ha olyan jó lenne kelmed s elvinne szegénynek legalább egy kabátot, bizony megköszönném.
- Hja, elvinném én szivesen, mondotta az ember, de Szent Péter nem ereszt be vele.
- Hát akkor pénzt adnék. Azt beteszi a zsebébe s senki sem veszi észre. Éppen most adtam el a búzámat, annak az árát elküldeném.
- Pénzt? Azt már elviszem, - ajánlkozott az ember.
- No, akkor csak maradjon itt, haza megyek a pénzért s mindjárt visszajövök. Le sem ülök a szalmára, állok egész úton, hogy az ökröknek könnyebb legyen a szekér.
Az asszony elment, az ember ott maradt s csak úgy repöstölt a szíve az örömtől.
- No, ez csakugyan ostobább a feleségemnél is. S milyen szerencséje van a feleségemnek! Elkerüli a verést.
Nem kellett sokáig várni, jött az asszony, hozta a pénzt, átadta az embernek s nem győzött hálálkodni a szivességeért. Azzal az asszony haza ment. Éppen akkor tért haza a fia is a mezőről. Mondja a fiának, hogy mi történt, ámúl, bámúl a legény: no, ilyet ő még nem hallott világéletében! Szeretne ő is találkozni azzal az emberrel, ki az égből esett alá s megtudni egy s mást arról, mi történik odafent a mennyországban. Nosza, mindjárt lovat nyergel, felpattan rá, elvágtat s az út szélén meglátja azt az embert, kinek az anyja pénzt adott: éppen most számolta a pénzt. De a legény nem is gondolta, hogy ez volna az az ember a kit ő keres, kérdi hát tőle:
- Ugyan bizony, bátyám uram, nem látta-e azt az embert, a ki az égből jött le?
- Láttam bíz' én, éppen most ment ki arra a hegyre, ní, merthogy onnét könnyebben feljut az égbe.
- Hej, Istenem, Istenem, sopánkodott a legény, akkor én már nem érem utól. Egész nap dolgoztam, most még a ló is összerázott - legyen olyan jó kelmed, üljön föl erre a lóra s ha utóléri, beszélje rá, hogy jöjjön vissza ide.
- Áhá, gondolta magában az ember, úgy látszik, ez is ostobább a feleségemnél.
Nem sokat kérette magát, felpattant a lóra s elvágtatott. A legény pedig leűlt a kőre, várt sötét estig, de az ember csak nem jött vissza.
- Bizonyosan, gondolta magában, annak az embernek nagyon sietős az útja az ég felé s nem jön vissza. Talán a lovat is odaadta neki ez a jó ember, hogy elvigye az apámnak.
Ebbe bele is nyugodott, hazament s elmondta az anyjának mi történt s hogy a lovat elküldötte az apjának.
- Jól tetted, édes fiam, mondotta az anyja, te úgyis fiatal vagy, járhatsz gyalog, szegény apád pedig ezentúl lóról őrzi a juhokat.
Eközben az ember szépen haza kocogott a ló hátán, a lovat bekötötte az istállóba, a zálogba hagyott tehén mellé, aztán bement a házba s mondta a feleségének:
- Na, feleség, szerencsés vagy, mondhatom, mert náladnál ostobább embereket találtam s ez alkalommal elkerülöd a verést. A két sovány tehén helyett kaptam egy jó lovat s még egy csomó pénzt is. Jól fizet az ostobaság.
- Úgy-e, jól, örvendezett az asszony. Ne féljen kend, ostoba maradok akkor én ezután is.
Mondta az ember:
- Maradj, lelkem feleségem, maradj.
Достал раз крестьянин из угла свою толстенную палку, а была она вырезана из граба, и говорит жене:
- Трина, я пойду Далеко, вернусь назад этак дня через три. Если зайдет к нам торговец скотом и захочет купить три наших коровы, можешь продать их, но только за двести талеров, никак не меньше. Слышишь?
- Ступай с богом! - ответила жена. - Уж я так и сделаю.
- Ты уж молчи! - сказал муж. - Тебя словно кто в детстве пришиб, такой ты и до сих пор осталась. Но смотри, наделаешь глупостей, размалюю я тебе спину досиня, и без всякой это краски, а одной только палкой, вот этой самой, что у меня в руке, будут полосы целый год держаться, ты уж мне в этом поверь! - С этими словами крестьянин отправился в путь-дорогу.
На другое утро приходит торговец. Ну, жена не стала слишком долго с ним разговаривать. Осмотрел торговец коров и, узнав цену, говорит:
- Что ж, это я охотно заплачу; столько они, пожалуй, по сравнению с другими, и стоят.
Отвязал он их и вывел из стойла. Собрался гнать их за ворота, а хозяйка схватила его за рукав и говорит:
- Сначала вы должны мне двести талеров уплатить, а так я вас не выпущу.
- Это правильно, - отвечает торговец, - да я вот позабыл свой кошелек с деньгами к поясу пристегнуть. Но уж вы не беспокойтесь, будьте уверены, я вам уплачу. Двух коров возьму я с собой, а третью вам в задаток оставлю.
Хозяйке это здорово понравилось, она отпустила торговца с коровами, а сама подумала: "Как Ганс-то, пожалуй, обрадуется, когда узнает, что я так умно поступила!"
Воротился крестьянин домой, как и говорил, через три дня, и тотчас спрашивает, проданы ли коровы.
- Разумеется, милый Ганс, - отвечает жена, - и так, как ты мне и велел, за двести талеров. Они того, пожалуй, и не стоят, но торговец взял их без всякого спору.
- А деньги где? - спрашивает крестьянин.
- Денег-то у меня нету, - отвечает жена, - он как раз забыл свой кошелек с деньгами, но скоро их принесет, он мне хороший задаток оставил.
- А какой задаток? - спрашивает муж.
- Одну из трех коров он оставил у нас, он получит ее, когда за другие уплатит. Я-то умно поступила, оставила ведь самую меньшую, ее и кормить не так много придется.
Разгневался муж, схватил палку и хотел было уже, как и обещал, жену свою досиня размалевать. Но вдруг бросил палку и говорит:
- Такой глупой гусыни и на свете еще не бывало, но мне тебя жалко. Выйду-ка я на проезжую дорогу и три дня подожду, не найдется ли кто поглупее тебя. Удастся мне такого человека найти, я прощу тебя, а не удастся, уж получишь ты у меня без всякой скидки заслуженную награду.
Вышел он на проезжую дорогу, уселся на камне и стал дожидаться, не покажется ли там кто. Он увидел, что едет повозка и стоит на ней женщина, а повозка нагружена соломой, и женщина не сидит на соломе, не идет рядом с волами и не ведет их, как полагается. Вот крестьянин и подумал: "Пожалуй, это есть та самая, которую я ищу", - он вскочил и начал бегать взад и вперед перед повозкой, как полоумный.
- Что вам, куманек, надобно? - обратилась к нему женщина. - Я вас в первый раз вижу, откуда вы сами?
- Я с неба свалился, - говорит крестьянин, - и вот не знаю, как мне туда опять взобраться. Не можете ли вы меня туда отвезти?
- Нет, - говорит женщина, - туда я дороги не знаю. Но ежели вы с неба явились, то уж наверное можете мне сказать, как там поживает мой муж? Прошло три года, как он уже там находится. Вы его, должно быть, видели?
- Я-то его видел, но не всем ведь крестьянам там хорошо живется. Он пасет овец, но милые овечки немало ему хлопот доставляют: взберется какая-нибудь из них на гору, в густом лесу заплутается, и приходится ему бегать за ней и гнать ее к стаду. Да и пообносился он изрядно, одежа скоро у него с тела свалится. Портных ведь там нету, святой Петр никого туда не пускает, как вы сами по сказкам знаете.
- И кто бы мог такое подумать! - воскликнула женщина. - Знаете что? Принесу-ка я его праздничный камзол, он дома в шкафу до сих пор висит, пускай его носит себе на здоровье. Будьте так добры, захватите этот камзол с собой.
- Это дело не выйдет, - ответил крестьянин, - одежы на небо брать с собой не дозволяется, всё одно ее у небесных врат отберут.
- Знаете что, - сказала женщина, - вчера я продала самую лучшую свою пшеницу, порядочные деньги за нее получила, вот бы мне хотелось их мужу передать. Если вы сунете кошелек в карман, ведь никто этого не заметит.
- Ну, что с вами поделаешь, - сказал крестьянин, - уж сделаю для вас одолженье.
- Вы тут посидите, а я домой поеду и вам кошелек принесу; я скоро назад вернусь. На соломе-то я не сижу, а стою на повозке, так-то оно волам полегче.
Погнала она волов, а крестьянин подумал: "Видно, она глуповата маленько, и ежели и вправду принесет деньги, то выйдет жене удача, - бить я ее не стану". Вскоре прибежала женщина, принесла деньги и сама сунула их крестьянину в карман. Перед тем как уйти, поблагодарила она его тысячу раз за его одолженье.
Вернулась женщина домой, а сын ее был уже дома, он только что с поля приехал. Рассказала она ему, какой неожиданный случай с ней вышел, и говорит:
- Я так рада, что подвернулся случай передать что-нибудь моему бедному мужу; ведь кто бы мог подумать, что он будет в чем-либо на небе нуждаться?
Изумился сын.
- Матушка моя, - говорит он ей, - ведь такой человек не каждый день с неба является; пойду-ка посмотрю, может найду этого человека. Пусть он мне расскажет, что там на небе делается, не найдется ли там какой работы?
Оседлал он лошадь и помчался во весь опор. Нашел крестьянина, тот сидел под ивой, собирался считать в кошельке деньги.
- Не видали ли вы человека, который с неба явился? - крикнул ему парень.
- Видал, - говорит крестьянин, - он уже назад возвращается, на гору поднялся, этой дорогой туда будет поближе. Вы его еще можете нагнать, ежели побыстрей поедете.
- Ой, - говорит парень, - да я за целый день наморился, снопы молотил, а дорога сюда вконец меня измаяла. Вы-то ведь знаете того человека, будьте уж так добры, садитесь на мою лошадь и уговорите его, чтоб он назад воротился.
"Ага, - подумал крестьянин, - этот тоже из таких, у кого клёпки в голове не хватает".
- Что ж, почему не сделать мне для вас одолженье? - сказал он, вскочил на лошадь и помчался галопом.
А парень остался сидеть, и сидел, пока ночь наступила, но крестьянин так назад и не вернулся.
"Должно быть, - подумал парень, - тот человек с неба уж очень торопился и возвращаться назад не захотел, а крестьянин отдал ему лошадь, чтобы тот передал ее моему отцу".
Вернулся парень домой и рассказал матери, что случилось; лошадь он, дескать, отцу отослал, чтоб не ходить ему по небу все время пешком.
- Ты хорошо поступил, - сказала мать, - у тебя-то ведь ноги еще молодые, ты можешь ходить и пешком.
Вот вернулся крестьянин домой, поставил лошадь в стойло рядом с коровой, что в задаток осталась, пошел к жене и говорит:
- Трина, счастье твое, что нашел я двух дураков, еще поглупее тебя; на этот раз дело так обойдется, я приберегу это на другой раз.
Закурил он трубку, уселся в дедовское кресло и говорит:
- Что ж! Удачная вышла продажа, за две тощих коровы получить откормленную лошадь да еще полный кошелек денег в придачу. Ежели б глупость приносила столько доходу, то я стал бы охотно дураков уважать.
Так думал этот крестьянин, но тебе, пожалуй, простодушные люди милее.